Идея необходимости создания собственного истребителя нового поколения была впервые озвучена президентом Республики Корея Ким Дэ Чжуном еще в марте 2001 г.
Формирование концепции перспективного корейского истребителя KF-X и проработка различных вариантов его компоновки осуществлялись под эгидой Агентства оборонных разработок ADD (Agency for Defense Development). В целом по размерности он должен был примерно соответствовать или немного превосходить F-16 (рассматривались варианты с массой пустого самолета от 9 до 12 т и максимальной взлетной массой от 20 до 25 т, у F-16 – 8,5 и 19 т соответственно), но отличаться реализацией мер по качественному снижению радиолокационной заметности. Предполагалось, что KF-X заменит в ВВС Республики Корея устаревшие истребители американского производства F-4E (по состоянию на конец прошлого года, в стране в строю оставалось еще 69 машин данного типа) и F-5E/F (192 самолета).
В 2010 г. интерес к участию в программе KF-X проявили ВВС Индонезии и индонезийская авиастроительная компания PT Dirgantara Indonesia (Indonesian Aerospace, IAe). В апреле 2011 г. Управление программ закупок вооружения Министерства обороны Республики Корея (DAPA) объявило о заключении предварительного соглашения о совместной с индонезийской стороной разработке нового истребителя. Согласно объявленным планам, южнокорейские ВВС предполагали закупить 120 таких самолетов, а индонезийские – 50 (с возможностью увеличения до 80). В декабре 2015 г. между KAI и PT Dirgantara Indonesia было подписано стратегическое соглашение о сотрудничестве. Тогда же года KAI заключила с DAPA контракт на проектирование самолета и постройку его прототипов, в соответствии с которым правительство должно Кореи была оплатить 60% от запланированных на этот этап программы 6,9 млрд долл., а доли инвестиций в нее компаний KAI и IAe составили по 20% (по 1,38 млрд долл.).
Эскизный проект KF-X был утвержден DAPA в июне 2018 г., а в сентябре 2019 г. прошел этап защиты технического проекта (Critical Design Review), что позволило приступить к выпуску рабочей конструкторской документации и постройке опытных образцов. Выкатка первого из них намечалась на июнь 2021 г., а начало летных испытаний планировалось на июнь 2022 г.
Компоновка самолета в окончательно утвержденном варианте выполнена под заметным влиянием американского истребителя пятого поколения F-22, но он на 10% короче его по длине и на 17% меньше по размаху крыла, легче на 40% по массе пустого и примерно на треть – по максимальной взлетной массе. Кроме того, KF-X сейчас не имеет внутренних отсеков вооружения, хотя, как утверждается, место для них в конструкции планера зарезервировано и в будущем такие отсеки могут быть организованы.
По данным KAI, длина самолета составляет 16,9 м, размах крыла – 11,2 м, высота на стоянке – 4,7 м. Трапециевидное крыло площадью 46 м2 имеет угол стреловидности по передней кромке 40° и удлинение 2,7. Масса пустого истребителя оценивается в 11,8 т, нормальная взлетная масса – в 17,2 т. Максимальная взлетная масса, по официальным данным разработчика, составляет 25,6 т, масса боевой нагрузки, размещаемой на десяти точках подвески (четыре ракеты в полуутопленном положении под фюзеляжем, боеприпасы и подвесные топливные баки на шести пилонах под крылом) – до 7,7 т.
В качестве силовой установки для KF-X в 2016 г. были выбраны два двигателя General Electric F414-GE-400K с тягой на полном форсаже 10 тс, представляющие собой модификации ТРДДФ типа F414-GE-400, применяемых на истребителях F/A-18E/F Super Hornet. Они будут собираться в Корее на заводе компании Hanwha Techwin, который уже производит двигатели F404-GE-102 форсажной тягой около 8 тс для самолетов T-50.
После отказа США передать Южной Корее свои наработки по четырем ключевым технологиям для перспективных истребителей, касающимся БРЛС с АФАР, оптико-электронных обзорно-прицельных систем и средств радиоэлектронного противодействия, на что в Корее рассчитывали после заключения в 2014 г. контракта на закупку 40 истребителей F-35A, разработчикам KF-X пришлось рассчитывать только на собственные силы или искать помощи других партнеров. В мае 2018 г. DAPA утвердило проект южнокорейской БРЛС с АФАР, имеющей 1024 приемо-передающих модуля, над которой работали ADD и компания Hanwha Systems (бывшая Samsung Thales) с участием израильской Elta. Нынешней весной сообщалось, что уровень локализации этой разработки составляет 89%.
Та же Hanwha Systems отвечает за создание для KF-X оптико-электронных контейнеров для обнаружения и подсвета наземных целей и решения задач навигации (уровень локализации здесь достигает 82%), бортовой оптико-электронной системы поиска и сопровождения воздушных целей (37%), вычислителя системы управления вооружением (mission computer) и системы отображения информации на многофункциональных индикаторах. Компания LIG Nex 1 (в прошлом была известна под названиями Goldstar Precision и LG Innotek) создает для KF-X систему обмена информацией (datalink), станцию активных помех (уровень локализации по комплексу РЭП составляет 77%), комплекс навигации, связи и опознавания (CNI) с его вычислителями и др.
На первом этапе в составе вооружения KF-X предполагается использовать авиационные средства поражения зарубежного производства. В их числе называют западноевропейские ракеты «воздух–воздух» средней дальности с активными радиолокационными головками самонаведения MBDA Meteor (четыре из них самолет сможет нести в полуутопленном положении под фюзеляжем) или американские AIM-120, германские ракеты малой дальности с тепловой головкой самонаведения IRIS-T или американские AIM-9X. Для высокоточного поражения наземных и морских целей планируется применение американских многоцелевых управляемых ракет AGM-65 Maverick и противокорабельных AGM-84 Harpoon, шведско-германских крылатых ракет Taurus KEPD-350 с дальностью пуска не менее 500 км (используются на имеющихся в стране истребителях F-15K), американских управляемых бомб серии JDAM (GBU-31, GBU-32, GBU-38 и GBU-54), а также GBU-12 Paveway. Предусматривается и применение широкой номенклатуры свободнопадающих бомб калибра от 250 до 2000 фунтов (100–900 кг).
В дальнейшем предполагается оснащение самолета разрабатываемыми в Южной Корее собственными ракетами «воздух–воздух» ближнего боя и средней дальности, управляемой ракетой класса «воздух–поверхность» большой дальности, высокоскоростной противорадиолокационной и сверхзвуковой противокорабельной ракетами. Пока достоверно известно только о разработке и производстве в Республике Корея управляемой планирующей бомбы KGGB (Korea GPS Guided Bomb) калибра 500 фунтов (227 кг) с инерциально-спутниковым наведением, созданной ADD под руководством DAPA и выпускаемой компанией LIG Nex 1 для применения на состоящих на вооружении южнокорейских ВВС самолетов F-4E, F-5E, F-15K и KF-16C.
Имеющимся контрактом с DAPA предусмотрены постройка и испытания шести летных образцов KF-21 (в т.ч. двух – в двухместном варианте) и еще двух экземпляров для наземных испытаний – статических и ресурсных. К окончательной сборке первого прототипа приступили в прошлом году, а его торжественная выкатка была произведена даже на два месяца раньше запланированного срока – 9 апреля 2021 г. Ожидается, что в первый полет он сможет подняться в июле 2022 г. До конца нынешнего года KAI рассчитывает завершить сборку второго и третьего летных образцов, а еще три опытных самолета должны быть готовы в 2022 г.
Программу летных испытаний KF-21 предполагается завершить в 2026 г., когда истребитель сможет поступить в серийное производство. Как заявили в апреле в DAPA, к этому времени он должен быть полностью отработан в варианте истребителя с базовым составом вооружения класса «воздух–воздух» и сможет начать поступать на вооружение строевых частей ВВС Республики Корея. В 2028 г. планируется завершить испытания самолета и с высокоточным оружием класса «воздух–поверхность». Как заявил на церемонии выкатки KF-21 президент Республики Корея Мун Чжэ Ин, первые 40 серийных самолетов должны быть поставлены в войска до конца 2028 г., а еще спустя четыре года, к концу 2032-го, южнокорейские ВВС будут располагать уже 120 такими машинами.
А вот ситуация с поставками KF-21 в Индонезию пока выглядит неопределенной. Испытывая финансовые трудности и рассматривая альтернативные варианты модернизации парка своих ВВС, эта страна еще в 2017 г. прекратила свои выплаты корейской стороне, перечислив только 200 млн долл., что составляет лишь 13% от предусмотренной межправительственным соглашением ее доли в программе (к нынешней весне общий объем выплат Индонезии Корее должен был составить 740 млн долл., а вся ее доля в 20% оценивается по нынешнему курсу в 1,55 млрд долл.). По условиям соглашения, после нескольких просрочек платежей Республика Корея вправе исключить страну-партнера из программы, не возвращая уже полученные от нее средства. Тем не менее, политика и дипломатия здесь, видимо, берут верх, и на выкатку первого KF-21 была приглашена делегация Индонезии во главе с министром обороны Прабово Субианто, а фюзеляж самолета около кабины украшали изображения флагов обеих стран.
«Настала новая эра в обеспечении обороны нашей страны, и мы достигли исторической вехи в развитии нашей авиационной промышленности», – заявил на церемонии выкатки 9 апреля корейский президент Мун Чжэ Ин. – «Я также выражаю искреннюю признательность правительству Индонезии за то, что оно поверило в возможности Кореи и стало нашим партнером в этом совместном проекте. И пока разработка самолета еще продолжается, а наши страны еще не готовы к серийному производству, чтобы выйти с ним на рынки третьих стран, Корея и Индонезия будут работать вместе».
Тем не менее, несмотря на столь дипломатичные заявления корейского лидера и проведенные по случаю приезда в Корею индонезийской делегации переговоры, никакой конкретики о разрешении сложившейся ситуации не появилось. Корейская сторона продолжает создание KF-X, по сути, только собственными силами. По официальным данным правительства, в разработке KF-21 участвуют 719 корейских предприятий, около 65% из более чем 30 тыс. деталей, используемых в прототипах самолета, произведены в Корее, а Управление программ закупок вооружения и KAI планируют увеличить эту долю. По оценкам правительства, в период с 2016 по 2020 гг. экономический эффект от программы уже составил 2,1 трлн вон (около 1,86 млрд долл.), она дала работу 12 тыс. граждан страны. А поступление самолета в серийное производство принесет еще 100 тыс. новых рабочих мест и 5,9 трлн вон (5,24 млрд долл.) дополнительной стоимости.
Как заявил на церемонии выкатки Мун Чжэ Ин, когда KF-21 завершит программу испытаний, Корея станет восьмой страной в мире, способной разрабатывать современные сверхзвуковые самолеты с использованием собственных технологий. «Мы стремимся стать одним из семи крупнейших авиационных центров мира в 2030-е гг. и укрепить технологическую независимость страны в области авиационных двигателей и других критических технологий», – подчеркнул глава Южной Кореи.
Стоит при этом заметить, что, по данным Flightglobal, Республика Корея сегодня занимает пятое место в мире по числу имеющихся на вооружении военных самолетов и вертолетов (после США, России, КНР и Индии) и шестое – по количеству боевых самолетов (пропустив по этому показателю на пятое место КНДР).
Печатная версия материала опубликована в журнале "Взлёт" №5-6/2021